Форум » Glimpses of the past » Улицы Лондона, 13 сентября 2023 » Ответить
Улицы Лондона, 13 сентября 2023
Fate: Улицы Лондона. Те, что дальше от центра.
Джейсон Рихтер: 12:32 "Нет, майор, все-таки ты не палач" - усмехнулся Рихтер - "поскольку за то, что вы с Кевином сейчас наговорили, надо по-хорошему, достать Кольт, продырявить ему голову, после чего застрелиться самому." - Кевин, в завершение нашего с вами диалога я хотел бы задать провокационный вопрос. Посмотрите на нас с вами, и на таких людей как мы, и подумайте - а умеем ли мы делать что-то еще, кроме того, чем мы занимаемся? Мне кажется, что люди, которые хотят порядка останутся при любой власти и будут делать свое дело. Независимо от того, на какой стороне они окажутся. Нам надо помнить, что плохой мир лучше доброй войны. Да, всегда есть люди, которые хотят для страны и для себя лучшего, но в результате их действий какой-никакой порядок превращается в хаос Поэтому я, хотя и ни к чему не обязываю и не призываю, хочу повториться и предложить подумать, а делели бы такие как мы в другой ситуации другую работу? Мне почуму-то кажется, что нет.
Кевин: 12:35 «В другой ситуации… Значит, все эти связи с диссидентами, всё это действительно было абсолютной чушью! Детские игрушки, которые с возрастом сами проходят…» Одно он давным-давно усвоил и сейчас только утвердился в этой мысли: рот нужно держать на замке, не провоцировать ни себя, ни других. Но что же случилось, что вдруг сегодня утром он впервые за последние шесть лет отошёл от этого золотого правила? Что? Ведь одну и ту же работу он делает изо дня в день – и ничего не менялось до этого момента. Что это? Неужели всему виной воспоминания, которые тихо-мирно лежали себе где-то на дне, просачиваясь в виде «милых» таких кошмаров в сне, но не оставляя к утру ничего, кроме недоумения? А сейчас это нечто, основательно забытое, выброшенное из головы, стучится обратно и заставляет дрожать от страха? Да, заставляет. Потому что подсознательно ты знаешь: если весь этот ужас всплывёт в твоей голове – неизвестно куда завернёт твоя собственная психика и чем всё это кончится. Великолепно! Ну давайте дрожать от того, что может быть произойдёт, а может быть – нет! Блеск! Почему бы тогда не застрелиться сразу? Чего ждать-то? Майору будет спокойнее, его откровения уж точно останутся тайной. С трупа донос не стребуешь. И пытать труп бесполезно, разве что из желания надругаться над бренным телом и хоть тем душу отвести… Или не застрелиться? Есть и другие доступные способы… Кевин как наяву увидел, что заводит мотор (естественно, двери тут же блокируют выход) и, направляет «Ниссан» на основание огромной арки, вот этой, в каких-нибудь тридцати метрах отсюда. Как раз достаточно, чтобы разогнаться. А подушек безопасности в машине нет. И пусть потом доблестные коллеги гадают, что такое нашло на этих двоих, что они решили совершить коллективное самоубийство. Или дурью накачались от «хорошей жизни» по самое нехочу… «Ты псих», - констатировал он, после чего вздохнул и посмотрел на майора. - Меня устраивает моя работа, - сказал он. – Поэтому отвечу честно: ничего другого я делать не стану. Не из каких-то принципов. По другому я не могу. А всё это… рассуждения там всякие – это бред. Вредный и никому не нужный. – Он занырнул в привычную раковину и теперь спокойной выглядывал оттуда, понимая, что период демонстрации своего незащищённого тела прошёл наконец и голова, несмотря на отчаянную боль в районе правого виска, начала работать так, как надо. – В общем, спасибо. Мне просто нужно было всё это услышать. – Он позволил-таки просочиться вполне искренней эмоции, когда добавил: - Само собой, делиться впечатлениями о разговоре ни с кем не буду. Да и к чему? Если у порядка и есть люди, которые действительно верно его охраняют, то вы – первый из их числа. Хочется надеяться, что я тоже…
Иви: 14:49 - Только не говорите, что ваш информатор – мисс Летер! – Хмыкнула Иви, досадуя на себя, что озвучила глупую шутку – по иному она не могла назвать мысль, пришедшую в голову. А, между прочим, было не до смеха. - Если бы вы знали, как бы я хотела ошибиться вчера. Еще одна эпидемия, устроенная жадными до власти личностями... - Иви сжала пальцами виски. «Сколько нужно человеческих жизней, чтобы горстка алчных гордецов устроилась в заветных креслах?» - Но не было рядом того, кто мог бы ответить на этот вопрос с рафинированной долей убийственной иронии, с непоколебимой уверенностью, что все можно изменить, изменить к лучшему. – «Что я могу без тебя? Как ты мог бросить меня наедине со всем этим кошмаром? Что могу сделать я?!» Волевым усилием подавив приступ паники и малодушия, Иви подняла голову и посмотрела на мужчину. Он стоял такой спокойный, с вежливым безразличием на лице – выражением таким удобным для любого серьезного политика. Он играет в свою игру. Пусть у него и благородные цели, но ему не исправить ситуации. Хотя... не допустить катастрофы – вполне в его силах, если звезды станут соответствующим образом и госпожа Удача будет благосклонна. - В котором часу вас ждут в лаборатории? – Произнесла мисс Хаммонд будничным тоном, взглянув сначала на часы, а потом на Лайнела, который уже почти собрался выйти из себя.
Джейсон Рихтер: 12:30 - 12:35 Джейсон улыбнулся глядя в глаза Кевину. - Знаете такую фразу - "моя работа - знать, что вы думаете"? По-моему, нам действительно стоит завершить диалог о разумном, добром и вечном, иначе нам обоим припишут статью "доведение до самоубийства". Посмертно. Рихтер протянул Макгваеру руку. - На последок хочу еще раз повторить то, что сказал, по скромным подсчетам, уже раза три за сегодня. Не из всех фактов нужно стараться делать выводы. Иногда факт - просто факт, не предполагающий ничего более. Выдержав паузу и пожав руку Кевину, Рихтер вышел из машины. - Желаю удачи. - произнес он на прощание и направился к своей машине. - Звоните, если появятся вопросы или потребуется помощь. ... Устроившись в своей машине Рихтер еще раз прокрутил в голове произошедший диалог. Сейчас он не удивился бы, обнаружив у себя на голове несколько седых волос. Слишком тяжелые темы были подняты и Джейсон меньше всего ждал от себя того, что звучало в процессе диалога из его собственных уст. Заведя машину и затерявшись в городском трафике, Рихтер приторбозил у небольшого бара и позволил себе символическое количество алкоголя. Заказав какой-то легкий коктейль, он устроился в баре одновременно пытаясь понять собственную мотивацию в недавнем разговоре и одновременно убивая время до нового звонка, нового задания. Не успел н выпить и половины того, что ему принесли, и попросить счет, как предсказанный Рихтером очередной источник беспокойства дал о себе знать. СМС с защищенного от определения номера, лаконично гласившее "13:15, паб Нерон". Хмыкнув, Джейсон расплатился по счету и поехал узнавать, кто в это время суток столь жаждал его видеть и быль столь лаконичен. => паб "Нерон" в Сохо.
Дарел: 14:51 – Простите, что вы сказали? - На мгновение растерялся Ричардсон. Догадка Иви в отношении информатора была столь мгновенной и стопроцентно верной, что министр не сразу сообразил, что молодая женщина всего-навсего шутит. Только ставшее уже привычным любезное безразличие на лице, - добротная маска политика, что никогда не подводит, - спасла имидж Дарела и репутацию Иды Леттер. – Я ничего не говорил о возможности искусственного инициирования эпидемии, - торопливо сменил он тему. – Правительство подобных планов не вынашивает, уверяю вас. А «Вперед, Англия»….Возможно, они просто не понимают, с чем связались. Если уничтожить свой народ, желание власти над ним потеряет всякий смысл. Он мог бы долго объяснять, почему эпидемия, подобная эпидемии Триуотерс, разразись она сейчас, окажется еще большей катастрофой для нации, чем трагедия восемнадцатилетней давности. Перебои с продовольствием, с лекарствами, удручающая демографическая ситуация. Это уже не вопрос страха и повиновения, как возможно полагают советники леди Вельгот, это вопрос выживания. И ответ на этот вопрос отнюдь не очевиден. Мог бы, но не стал. Не стоит пугать. Не себя, не собеседницу. – Высокие гости не опаздывают, мисс Хаммонд. Одно из немногих преимуществ моего поста - когда бы я соизволил появиться, это всегда «вовремя». Но вы правы, не будем злоупотреблять… Нас ждут к трем. Идемте, не будем доводить комитет по встрече до нервного срыва.
Кевин: 12:36-13:20 Кевин сам удивился, с каким чувством пожал руку Рихтера. Хотя удивляться было нечему. Человек так устроен, что периодически ему в жизни ужасно не хватает возможности выложить свои мысли, не взирая ни на какие последствия, а после хоть трава не расти… «Звоните…» - Надеюсь, не потребуется, - тихо сказал Кевин сам себе, глядя вслед удаляющейся фигуре. – Вот не поверите, не люблю подставлять тех, кто мне нравится. Дождавшись, когда машина Рихтера скроется из виду, Кевин завёл мотор и вывел свой потрёпанный Ниссан в общий поток. Нужно было наконец-то отвезти отчёт и сдать его шефу. Проехав две улицы, Макгвайер притормозил и повернулся, в поисках коробки с лекарством. Как на зло, она явно решила остаться девственно нетронутой и не спешила показываться его жадному взору. Чертыхнувшись, Кевин свесился между передними сидениями, в надежде узреть наконец, в каком углу скрылась беглянка. Минуты три Кевин сосредоточенно обшаривал дно автомобиля, уже почти целиком переместившись на заднее сидение (точнее, на пол перед задним сидением). Наконец, ему удалось усмотреть предмет своего вожделения, закатившийся вбок, за водительское кресло. Пришлось выбираться обратно и шарить рукой с другой стороны. Выудив строптивую коробку на свет, Кевин некоторое время разглядывал этикетку. А мысли блуждали совсем в другом направлении. «Неужели ты на столько сильно зависишь от своего прошлого? Майор прав, наше дело – делать дело. Так что сосредоточься и постарайся больше не лезть со своими откровениями, даже если очень попросят. Вытаскивать всё это на свет – не лучший способ продления жизни…» Он открыл коробку и вытряхнул на ладонь пару таблеток. И тут же почувствовал, как свело судорогой пустой желудок. Только этого не хватало! Вот ведь дрянь!... Отбросив открытую коробку в одну сторону, таблетки в другую, Кевин выпрямился и заставил себя глубоко и ровно дышать, потом положил руки на руль и вывел автомобиль обратно в общий поток. «На сегодня хватит дуэлей…» Он не сразу сообразил, что едет не в ту сторону и промахал нужный поворот. Ничего, даже кстати. Это отвлекло от ощущений и мысли наконец сосредоточились на дороге. Пришлось промахать несколько лишних кварталов и сворачивать в общем потоке. И как раз перед развязкой, с которой Кевину нужно было вывернуть на нужное направление, поток машин неожиданно застопорился. Кевин выглянул из машины, пытаясь определить, что случилось. Либо авария, либо просто пробка. Скорее всего второе. - Вот зар-раза! Этого не хватало! Он попытался сдать назад, но было уже поздно. Желающие ехать в том же направлении уже лишили его возможности хоть куда-то свернуть. Кевин крутанул руль, в надежде успеть вписаться в оставшееся сбоку пространство. Ниссан дёрнулся, красноречиво отображая состояние психики своего хозяина. И замер, потому как дальше дёргаться было некуда. - Тьфу! Попасться как какому-то… Его гордость ощутила уязвимый укол. Вот так, как какому-то новичку, попасться в пробку! Ну всё сегодня не так! Не глуша мотор, Кевин навалился на руль, смирившись с неизбежным. В кармане лежал отчёт Рихтера, а когда он отсюда выберется – придётся долго и нудно объяснять, что он вовсе не мотался к себе на квартиру, взламывать флешку и любопытствовать чужими литературными опусами, а стоял в пробке, чего с ним, Макгвайером, не было минимум последние два года. Разве что, бросить машину и пойти пешком. Быстрее получится. Но бросать машину Кевин не собирался, поэтому остался там, где есть, ожидать, когда наконец удастся миновать всё это столпотворение. Переход - кабинет Томаса Брэдли
Иви: 14:53 Занятая воспитанием собственных тараканов в бритой голове, Иви не заметила странности в реакции мужчины на ее шутку, так что репутация мисс Летер не пострадала, к счастью, или к сожалению – только время покажет. А вот остальные слова министра дошли до сознания молодой женщины. «Идет на попятную? Ладно, и не делай вид, что впервые сталкиваешься с такой формой действия инстинкта самосохранения.» - Я верю, что правительство не готовит ничего подобного – ни средств, ни времени у них, тоесть у вас, - Иви улыбнулась Дарелу, - нет. И это всем известно. Что же до «Вперед Англии», кажется, именно этот вопрос вы и хотели выяснить. Кивнув Лайнелу, мисс Хаммонд взяла мужчину под руку, и маленькая, да и не слишком дружная компания, направилась к проходной: сначала университета, а потом и лаборатории. Проблем с документами не возникло, но охранник, тот самый, который помогал ей с Китом вчера, посмотрел на журналистку с такой смесью неверия страха и восхищения, что мурашки побежали по спине. Заставив себя изобразить вежливую улыбку, Иви поспешила дальше, благо дорогу она забыть не успела. /Переход Дарела и Иви в Лабораторию/
Кассандра: 12:16 – 12:54 Написано в соавторстве с Юрием Безруковым. /Из заброшенной школы на окраине/ Веря, что Юрий слышал, какой адрес назвала Эсфирь, девушка предоставила ему выбирать маршрут, надеясь, что все помнят, что времени в обрез и терять его – непозволительная роскошь. Всё также избегая крупных шоссе, но при этом не петляя по закоулкам, мужчина сделал небольшую дугу по направлению к месту назначения. Стараясь подъехать сто стороны периферии. По счастью небольшое путешествие обошлось без неприятностей, благодаря чему дорога заняла всего около получаса и в одном из неприметных двориков Сохо нарисовалась столь же неприметная парочка. Молодых байкеров-раздолбаев, как могли подумать немногочисленные свидетели. Кассандра спрыгнула с мотоцикла и оглянулась. В поле зрения камеры слежения не наблюдалось, отдельные прохожие – по большей части направлялись домой, или наоборот, покидали свои жилища. Место было выбрано не идеально, но очень даже неплохо. Поправив на плече сумку, девушка повернулась к Юрию. Сейчас она не видела его глаз. Может, так даже было лучше – навязчивой картинкой в памяти не всплывал его взгляд, брошенный в школе. И чем она его заслужила – Касс не могла понять до сих пор. И это не улучшало и без того далеко не радужного настроения. - Спасибо. Удачи. И... береги себя. Казалось, пора идти, но Кассандра продолжала стоять, словно ожидая чего-то. «Да, у моря погоды...» - Злобно хихикнул внутренний голос. Мужчина несколько мгновений смотрел на мисс Ворд сквозь пластиковое забрало, испытывая лёгкое недоумение. В его ожиданиях, произнесённая фраза должна была быть ровно вдвое короче и брошенной через плечо. Сняв шлем и положив его на бензобак перед собой, он посмотрел на девушку. - Всё нормально Принцесса… Честно… – Произнёс Юрий с искренней дружеской улыбкой. Сердиться он долго не умел, да и смысла в этом особого не видел. И выдержав небольшую паузу, добавил. – Может я, всё же, присмотрю за тобой из укромного местечка? Береженного - бог бережет. Это стало последней каплей. Кассандра была окончательно сбита с толку, совершенно не понимала, что происходит, а потому злилась, теперь уже на себя саму, раза в два сильнее, чем пару секунд назад. - Нет. Не нужно. Я сама прекрасно справлюсь, а лишнее внимание привлекать нельзя. Уезжай. – Сейчас важно было говорить тихо, а с какими интонациями – дело десятое. Тренированный голосок в голове упорно твердил, что она что-то упускает, и что-то важное. Касс попробовала посмотреть на ситуацию отстраненно, со стороны. И сразу поняла, что не так: они с Юрием торчат тут на виду у всех жильцов окружающих домов уже минуты три, и при этом ведут себя не как следует. Вот такой разговор запросто может вызвать ненужные подозрения, а значит нужно сделать что-то, что бы изменило для постороннего взгляда весь характер обыденной сценки. Играть на публику... это было важной частью ее подготовки, хотя никогда самой любимой. Глубоко вдохнув, Кассандра нарисовала на лице улыбку счастливой идиотки, и, шагнув к Юрию, обняла его. - Извини. – Шепнула она на ухо. Так же стремительно отпустив мужчину, она развернулась и скрылась в ближайшем парадном. Конечно, это был не искомый дом, но выходить на улицу здесь, чтобы, пройдя пару кварталов, найти нужный, было глупостью. Проще проскользнуть в соседний переулок и там по дворам, жаль, что не ночь – тогда можно было бы и по крышам. - До встречи. Бросил Юрий вслед удалявшейся девушки, не повышая голоса, словно она всё ещё стояла рядом. Он смотрел на неё, до последнего момента, пока её силуэт не исчез за дверями. На то, что бы разобраться в смысле произошедшего понадобилось совсем немного времени. Безруков напоследок окинул задумчивым взглядом окружающие окна и выезды на параллельные улицы. Затем, быстро развернувшись и накидывая на ходу шлем, с рёвом понёсся прочь. /Переход Кассандры в жилой дом в Сохо/
Давид Лихтерман: 13.30-14.45 /переход из магазина "Замечательные мелочи"/ Давид двигался вверх некогда роскошной, а ныне стабильно-серо-засратой улицы. Растрескавшийся,а местами и вовсе провалившийся и кое-как залатанный асфальт, частично разбитые, частично заколоченные окна в домах, мусор, валяющийся повсюду, кроме урн, которых кстати две на всю улицу...окрестности Сохо в этих своих проявлениях ни чем не отличались от всего остального Лондона, разве что машин побольше было, и все провода были целыми. " Мда, вот тебе и взорвали Парламент. И на площадь вышли, постоять! - неожиданно мрачно подумал Шпала, отправляя в лёгкие очередно клуб отравы. - Мда, вот значит за это мы и боролись? За ЭТО?! Увольте, не так оно всё было. За что же мы всё же стояли-то.а? Вопрос интересный во всех отношениях. А может, мы были не за, а против? Против постоянных арестов, страха, синтетического питания, вечной угрозы войны? Да, наверное. Только вот мы ничего не добились. Кто-то сломался, кто-то на всю судьбу печать получил, а кто-то и отделался лёгким испугом. Лёгким таким испугом в расстрельном подвале. Завидую им. В аду-то мы уже были, а в раю точно лучше, чем здесь! Мда, такие вот у нас пироги...с котятами, иначе и не скажешь! Может не стоило гордо молчать, а? Рассказал бы всё, всё подписал, вышел бы. Потом начал осторожно промывать мозги экзальтированной молодёжи, сейчас бы уже хоть какая-то база была. И пальцы были бы целы, - Давид метким плевком в глаз отогнал от себя дворнягу, не известно с чего решившую его облаять. - Да не было бы ничего этого. Один раз сломался бы и всё. Окончил бы художку свою, рисовал бы...что-нибудь, для кого-нибудь. А на любое упоминание гэбни отзывался бы тихим, но явно ощутимым сокращением очка. Фи, Давид, чтобы сказала твоя мама, узнав, как ты выражаешься! Кстати о маме, надо бы её найти. И папу тоже. Надо будет... Интересно, а сколько вот таких как я теперь, у которых душа настолько в рубец превратилась, что об исчезнувших родителях вспоминают так, к слову? Мало наверное. Я ведь прекрасно понимаю, что они либо эммигрировали, что вряд ли, либо попались, и тогда искать их уже смысла нет. Не того они у меня здоровья, чтобы лагерь выдержать. Смысла во всём этом -нет, не буду я никому ничего напоминать. Если они мертвы - значит исправлять что-то поздно, а если нет, то...то встречаться с ними нельзя. Я теперь меченный, как собственно и все мы. И рано или позно по нам ударят, да так, что достанется всем окружающим. Нельзя, нельзя мне теперь с живыми, у меня на затылке прицел и в глазах тоже прицел. И стрелять по мне будут из гранатомёта минимум, а совсем не из тех игрушек, что продиктовал мистер Как-Его-Там в магазине. Чтобы наверняка, а если и заденет кого, кто рядом оказался...так наверное не просто так они рядом -то были! Всё верно. Всё так. Кстати, интересно, понимают ли остальные, что мы вряд ли будем делать что-то конкретное против будущего правительства. Неееет, наша задача воспитать тех, кто будет это "что-то" делать, а нас уже знают и подозрений слишком много. Нас возьмут. Всех. Рано или поздно. Главное, чтобы остался хоть кто-то. Мда. Эсфирь, скорее всего, понимает всё это и ещё чуть-чуть сверху, она всегда была девочкой умной. Горячей, конечно, но умной, а теперь ещё и горячность отбили, так что у неё есть все шансы продержаться долго. Мда. Надеюсь, я тоже продержусь достаточно. Кстати, надо будет Малявке показал, что я там наваял. Не время сейчас для творческой стеснительности, совсем не врема. Не подойдёт, ну и фиг с ним, а подойдёт, так совсем хорошо!" На этой оптимистичной мысли, Давид добрался до автобусной остановки, рядом с которой почти сразу претормозил очередной страдающий метеоризмом гроб на колёсах, переполненный народом. Полчаса тряски в людской биомассе, пересадка, ещё пятнадцать минут, и Шпала наконец вывалился на окраинах Лондона. Теперь оставалось только добраться до "базы" /переход в Заброшенную школу/
Кассандра: 15:03 – 16:00 /из Квартирки на Грей стрит/ Оказавшись на улице, Кассандра привычно слилась с толпой – и даже если мистер Бредли лично начнет изучать все записи камер наблюдения в городе, он ее не заметит, если конечно раньше не сойдет с ума от такого обилия мигающих картинок. До назначенного времени был еще час, как раз вполне достаточно, чтобы дойти пешком, даже с запасом, небольшим, но все же. Хотя... торчать на улице, явно ожидая кого-то не дело, так что можно было не спеша сделать крюк – взглянуть на то место, где еще совсем недавно высился парламент. А сейчас повторяя узор фундамента были высажены кусты, насколько могла рассмотреть девушка из-за ограждения, кусты были розовыми, но в это время года уже не цвели. Касс посмотрела вдаль: на реку, на здания на том берегу. Огромный город уменьшился наверное в два раза с времени прихода к власти ее отца... И как она могла последние два года продолжать верить во весь тот... бред, которым ее пичкали всю жизнь?! Было больно признать правду, признать, что с самого раннего детства жил в сплошной лжи, в мире, настолько далеком от реальности, что точек соприкосновения у них почти не было. Но несколько прошедших дней изменили слишком многое! И последние камни руин башни из слоновой кости растаяли во мгле... Грустно улыбнувшись своим мыслям в ближайшую камеру наблюдения, Кассандра направилась на встречу со Шпалой. Выбросив все лишние мысли из головы, она пыталась придумать, как совместить ее привычные методы незаметного обмена информацией с диссидентскими навыками парня, чтобы они случайно не устроили цирк посреди улицы.
Давид Лихтерман: 16.00 /из Заброшенной школы/ Давид успел, что называется, тютелька в тютельку - большой электронный циферблат на одном из окружающих зданий как раз показал четыре часа после полудня. Девушки видно ещё не было, так что Давид спокойно уселся на скамейку рядом с тротуаром, закурил и сделал вид, что его ничего не интересует, кроме серых Лондонских туч. Было довольно прохладно, так что он застегнул куртку и засунул руки в карманы. Недать-невзять, обычный студент-лоботряс гуляющий после пары, а может и вместо неё, разве что банки пива не хватало, но ведь бывают же непьющие студенты. Редко конечно, но бывают. Лихтерману было почти хорошо: свежий воздух, не надо никуда бежать, камера наблюдения, висящая шагов на пять левее, почти не нервирует, привык уже...только вот совсем расслабиться для него было уже невозможно. Единожды выросшие на затылке глаза отказывались закрываться и бдительно изучали окружающий мир. Мимо прошла парочка совсем молодых, лет по шестнадцать, ребят, оживлённо и громко обсуждающих Картера. Давид рефлекторно поежился. Несмотря на то, что в сети некоторые произведения Мэтра валялись в свободном доступе, он не мог привыкнуть к тому. что за одно упоминание этой фамилии...ну, люди в штатском не явились бы конечно же, но, например, из института можно было вылететь на раз. "Мда, дышите воздухом свободы, англичане! Мир вам, жители Лондона, вы и сами не заметите, как старые времена вернуться. Тоньше стали работать, урроды, гораздо тоньше." Камера, словно уловив его мысли, повернулась, зажужав сервомотором. Давид не подал виду, что его это хоть как-то зацепило, отшвырнул бычок, практически попав в урну, встал и двинулся, выходя из поля зрения злостного агрегата. "Ну где же Принцесса, так её перетак?!" - подумал Давид, чисто автоматически прикуривая очередную сигарету.
Кассандра: 16:01 Отлипнув от стенки, с которой слилась, ожидая назначенной встречи, девушка направилась к Давиду. Кассандра пребывала в некоторой растерянности – неужели он на самом деле ее не заметил? Становится невидимкой для чужих было для нее в порядке вещей, но уже чтобы не узнавали и в упор не видели свои же... Это был явный перебор на ее вкус. «Надо что-то делать...» - Отметила себе Касс, попутно выбирая, под каким видом подойти к Лихтерману. Незаметно оглядевшись и убедившись, что на улице прохожих умеренное количество, как для этой части Лондона в это время суток, она подошла к собеседнику, мило улыбнулась и обняла, заставляя нагнуться не в меру длинного Шпалу, чтобы под видом встречи влюбленной парочки на ушко выложить все что надо. А сказать надо было многое, как для запланированной встречи. После Разговора с мистером Уэсби, Кассандра поняла, что ей просто необходимо встретится с Эсфирь. Сегодня, чем быстрее, тем лучше, но идеально в тишине и в надежном месте в назначенное время. - Мне нужно посплетничать с Малявкой, - зашептала она на ухо, - если вы уже всем перемыли косточки, может я вечером зайду к ней в гости, заодно и подарок занесу? Отпустив Давида, она заглянула ему в глаза, ожидая ответа. Хотя... если он не согласится, Касс все равно найдет Эсфирь – очень важно поговорить как можно скорее.
Давид Лихтерман: 16:02 - Много гуляешь! - ответил Давид чуть громче, чтобы не привлекать излишнего внимания, буде появится кто-то от кого оно может исходить. - Но у нас теперь свободная страна, так кто, я чтобы тебя держать, тем более, что с подарком. А дял меня ничего нет? Шпала не был уверен, что Касс правильно поняла его намёк, но надеялся на это. "Изивините, леди, так учили меня! Впрочем, вы производите впечатления умного индивида, так что особых проблем быть не должно" То, как незаметно подошла к нему Принцесса и как ловко, мгновенно соориентировавшись, сыграла нужную роль наталкивало на определённые размышления. Диссиденты и прочие самоучки действовали иначе - они не сливались с фоном, а старались не вызывать подозрений, выглядеть чистыми, да и роли исполняли иначе. Давид не мог объяснить чем, но иначе. "Надо будет подумать на эту тему. Но после. Сначала работаем-с, сэр!"
Кассандра: 16:04 - Ну извини, - ответила капризным голосом Касс. Взяв Шпалу по руку, она медленно пошла по тротуару – на углу, они разойдутся в разные стороны, так что ни люди, ни камера не заметит ничего подозрительного, ничего странного. Девушка задумалась – что хотел получить от нее Давид. Флеху, книгу и описание ситуации она сама передаст Эсфирь вечером. Так чего может ждать он? Мысленно сетуя на неслаженные, импровизированные шифры диссидентов, она с тоской вспоминала как ее учили говорить – прямым текстом, но никто не поймет не услышит, не прочтет по губам правду. - Для тебя? – Легкое возмущение в тон разыгрываемому образу. – Для тебя, боюсь ничего, кроме не слишком веселых новостей. Или же ты хочешь от меня чего-то совсем непристойного! – Насмешка с надеждой на то, что бывалый конспиратор поймет насколько новичку (натасканному на совершенно другие вещи) сложно прочитать его мысли, запутанные абстрактными формулировками.
Давид Лихтерман: 16:08 - Леди, как вы могли так обо мне подумать?! - очень натурально возмутился Давид. - Я хорошо воспитанный юноша, между прочим, и более всего на свете ценю как раз новости, пусть даже не слишком весёлые! "Нет, точно не самоучка и не из тех, кого наши могли обучить. Тогда она бы нашу речь на раз-два секла, а тут разжёвывать приходится. Кто же вы, мисс Принцесса...хотя, имя "Тень" вам подходит много больше." Кроме всего прочего у Давида возникло весьма странное чувство по поводу этой девушки. "Я что где-то её видел? Хммм...тогда разве что очень мельком, иначе запомнил бы. Но тогда где? В лагере? Очень может быть. Но, учитывая уже полученные сведения, не среди заключённых. Не сидела она - на лбу написано! Значит...мисс Тень, а уж не работаете ли вы на братьев наших, как гворит Эсфирь, в штатском? " - ни лицо, ни глаза Давида при этом совершенно его не выдавали - он всё так же шёл рядом, курил и слегка улыбался, при этом чувствуя форменную дискотеку параноидальных тараканов в своей многострадальной голове. - "А если я видел не саму Тень, а каких-нибудь её родственников? Например сидел с ними или ещё что-нибудь в этом роде? Тоже возможно...эххх, совсем ты уже, мейне терре, профессиональные навыки без практики-то растерял!"
Кассандра: 16:10 - Новости такие, что подарок я нашла именно такой, как хотела, и в магазине даже не было других покупателей, представляешь какая удача! Кассандра махнула рукой, разгоняя сигаретный дым – за последние несколько дней она, казалось, прокоптилась уже насквозь. Сначала была только Эсфирь, а теперь к ней присоединился еще и Давид... «Если так пойдет и дальше, меня скоро можно будет подавать в качестве закуски...» - А вот для тебя новости совсем невеселые. – Тон девушки посерьезнел, хотя выражение лица оставалось легкомысленно-бездумным. – Помнишь о чем ты спрашивал утром? Так вот, твои наихудшие подозрения оправдались. Соболезную. Касс понимала, что не место и не время, но неизвестно, когда она увидит Лихтермана следующий раз, и нет гарантий, что тогда будет время хотя бы вспомнить о том, о чем он хотел узнать. - Ладно, я пойду, - они как раз подходили к перекрестку, - если что, передашь с Малявкой. На углу она отпустила руку Давида, повернулась и растаяла среди редких прохожих. Еще нужно было прошвырнуться по магазинам – в планах девушки было задержаться на Грей стрит, а значит неплохо было бы обзавестись необходимыми вещами. /В квартирку на Грей стрит./
Давид Лихтерман: 16:10 -16. 50 Давид при озвучивании "новостей" с шага не сбился, в лице не изменился и даже сигарету судорожно пальцами не смял. Слишком долго он жил скрываясь, чтобы контроль за выражением лица не нашёл собственного представительства где-то глубоко в подкорке. Только в голове стучало: "В лагере- в лагере-в лагере- В ЛАГЕРЕ!!!" Лишь разойдясь с Касс, Шпала окончательно успокоился и начал думать. "Стоп. Девочка наша явно не сидела, это мы уже поняли, ага. Значит "самое худшее" в её устах значит скорее всего - умерли. А может и нет, в тем всё-таки. Хммм, уточнять не буду, считаем, что умерли и теперь находятся в раю, где нет гэбни - нет гэбни- нет гэбни...эхх, даже подумать приятно! Так. идём дальше. А если она сказала это не просто так, а? Если я прокололся. что подозреваю её в чём-то нехорошем, и хитрая девочка меня таким образом решила отвлечь. Так, Шпала, собрался и осмотрелся." Давид щелчком отправил сигарету через плечо, присел на краю тротуара, вроде как завязывая шнурки, и осторожно осмотрелся. Так и есть - двое широкоплечих, бритоголовых парней недвусмысленно следовали за ним. "Ох, чтоб вам всем в дерьмо по уши!" - от души пожелал неизвестно кому Давид. -" Таки влип." Он встал и всё так же неторопливо двинулся к автобусной остановке. Его явно не собирались брать, а просто вели, причём настолько неумело, что Шпала даже затруднялся подобрать сравнение для профессионального уровня. "Ладно, камараден, сейчас мы с вами погуляем немного!" - злобно подумал диссидент и свернул в проулок. Впрочем, играться долго Шпала не стал - взыграло нечто вроде человеколюбия. Он просто как следует поводил своих преследователей по переулкам, потом спустился в канализации, немного попетлял по тамошним туннелям, окончательно отбив у парней способности к ориентированию, после чего спокойно оторвался. спрятался, переждал и выбрался на поверхность. "Учитесь ребята, а то ведь вернётся ваша власть - первых посадят за такое качество работы" Давид втиснулся в остопротивевший за последний день автобус и вновь убыл "на базу", на этот раз без малейших признаков "хвоста". /переход в Заброшенную школу/
Иви: 15:10 – 16:54 /Из лаборатории/ Попрощавшись с Лайнелом, мужественно выдержав его угрюмый взгляд, а так же рассыпавшись в извинениях и прочее и прочее, Иви проследила, чтобы оператор уехал, отказавшись от предложения подвести, сделанного угрюмо-сварливым тоном. Во-первых она не хотела оставаться в обществе тяжелого характера ни единой лишней минуты, а во-вторых ей хотелось пройтись и подумать. А подумать было о чем. О неудачном повторном визите в лабораторию, о том, что, скорее всего, на этом ее сотрудничество с мистером Ричардсоном и закончится. Конечно, он не был виноват в том, что его руки срочно потребовались в другом месте, но этот инцидент был знаком того, что девушке нужно вернутся к первоначальным планам – а именно заняться «обращениями “V” к народу». Застегнув плащ и завернувшись в шаль, молодая женщина медленно пошла, не особенно выбирая куда – сейчас это было совершенно неважно: тротуары в Лондоне были примерно одинаковыми на всех цивилизованных улицах, а все, что ей было нужно в данный момент – мелькание серого, влажного от бесконечной сырости, асфальта под ногами. Звуки города сливались в единый фоновый шум, такой привычный с детства, что оказываясь вдалеке от него, начинаешь понимать, что чего-то недостает. Каблучки ровно стучали по мостовой, задавая ритм мыслям девушки, мыслям о том, как осуществить свой план. Допустим, сделать запись, даже без оператора – в Галерее Теней была довольно приличная камера, она сможет, но вот никто не возьмется пустить ее в эфир, легальным образом так точно. Мысли перескакивали с предмета на предмет: где искать вчерашних знакомых? что говорить от его лица? в какое кафе зайти перекусить – с утра она выпила немного плохого кофе в больнице, но вот поесть забыла и теперь желудок стал ненавязчиво напоминать об этом. Оглядевшись, Иви заметила, что забрела на незнакомую ей улицу. Взглянув на часы, она обнаружила, что прошлялась уже больше полутора часов. Время шло и только она маялась дурью. И как назло в пределах видимости не было ни единого такси.
Эсфирь Минц: /из Центра Лондона/ 16:55 - 17:30 Мимо с диким воем промчались машины скорой помощи - вероятно, спешили с того места, из которого давеча донесся жуткий звук, ознаменовавший собой чьи-то непременные смерти. Да, определенно за последние несколько суток Лондон стал крайне неприятным местом для того, кто привык жить. Улицы все еще сохраняли некоторые следы ночных беспорядков, но в целом все ликвидировали слишком уж быстро - словно кто-то предполагал такой сценарий развития событий и заранее подготовил ответные меры. "Такие, например, как разгром сквота... как убийство Джонни... как арест Лары... И не надо мне говорить, что это еще не арест, мне плевать, как это назовут, если суть не меняется!" Мыслям в голове было тесно и они напоминали об этом стойкой мигренью, начавшейся сразу после расставания со Стеном. Кхез, их странная группка, текст Давида, вся эта котовасия со слежкой и расспросами, Кассандра с ее тайнами, сокрытыми мраком, Кристини, необходимость что-то срочно делать и проверять, как сработали вешки... "А ведь у нас даже финансирования нет. Еще одна проблема. А что у нас есть?" - внезапно задалась она вопросом. - "А ничего у нас нет. Скелеты в шкафу да паутина из словес... Ну, нет, так мы каши не сварим..." Помимо всего прочего, надо было выходить на политологов, хотя бы и из студенчества, но могущих внятно обрисовать ситуацию, и не с их диссидентской позиции "Амба, призрак Сатлера встает в конце тоннеля", а логически, спокойно и умно. Но пока... Пока они должны были успеть до ночи нанести первый удар, уже не пробный, а самый настоящий. Показать зубы, но показать так, чтобы сложилось впечатление, что оных зубов нет. То, что их и вправду нет, Эсфирь мало беспокоило - она прекрасно знала, что вот что-что, а зубы, кулаки да арматура в этих кулаках найдется легко, боевое крыло любой организации есть самое стабильное и готовое к дестрою звено. Идеализма у них ни на грош, мозгов, как правило, тоже, зато море энтузиазма и желания громить. Что делать, маневры, кончено, главное, но и о войне забывать нельзя. А война - это та еще грязища. Но Малявке, как давнему рядовому на этом фронте, было уже некуда больше пачкаться, а потому она и не думала об этом аспекте. Свернув в один из переулков, девушка толкнула обшарпанную дверь в какую-то пристройку. Как ни странно, но не взирая на все события, включая маньяка-правдоруба, "точка" функционировала. Девушку негрубо, но твердо взял за плечо меланхоличного вида молодчик. - Деточка, ну вот куда ты прешь, а? Эсфирь смерила "охрану" самым презрительным взором, на который была способна. Тот статус, который она планировала обрести через некоторое время позволял такие вот вольности. - Не наглей, малыш. А лучше позови Степного, скажи, что Малявка пришла. Можно сказать, с повинной. Страж ощутимо офигел от колорита ситуации - в общем, не каждый день девочки-школьницы проявляли такую великолепную осведомленность о криминальных погонялах узловых фигур британского наркотрафика. Все еще пребывая в некоторой растерянности, он отодвинул девушку к стене и, завещав страшным голосом ничего нигде не трогать, удалился в одно из ответвлений помещения. После чего вернулся уже, кажется, в полном трансе и кивком указал девушке следовать за ним. Степной, получивший свое прозвище за несвойственную людям его круга любовь к творчеству Гессе, за те полтора года, что они не виделись, конечно же, не изменился. Он все так же напоминал обычного мужичка лет сорока - такие обычно вкалывают от звонка до звонка на каком-нибудь заводе в должности старшего помощника младшего подсобного, а по выходным безыскусно напиваются в хлам, дым и прочие последствия взрывов. - С чем пожаловала? - в лоб поинтересовался он у Эсфирь, меряя ее самым неопределенным взглядом. - Уж точно не с "хвостом", ты меня знаешь, в эти игрушки меня не втянуть. Не дожидаясь приглашения, девушка села в обшарпанное кресло и закурила. - Верю, верю. - кивнул Степной, настоящего имени которого не знали даже люди из ближнего окружения. - Ты же у нас честная-пречестная, тебе важно чистенькой остаться. - Хватит. - Эсфирь сжала губы. - Сказала же - пришла с повинной. Да, после того эпизода, как Малявка воочию увидела, что способны сделать с людьми ее химические коктейли, связь со Степным и его людьми она разорвала быстро и безоговорочно. Подмоченной репутации в глазах Чарли это не исправило и из сквота все равно пришлось уходить, но тогда Эсфирь и представить не могла, что настанет такой момент, когда ей станет безразлична цена, которую будет платить и она, и совершенно посторонние люди за ее действия. - Ушам своим не верю. Тебе что, деньги понадобились? - во взгляде наркодельца возникла заинтересованность. В определенных узких кругах Малявка считалась личностью достаточно одиозной, пусть и овеянной очень сомнительной славой. - Когда мне понадобятся деньги, Степной, я просто наймусь к тебе курьером и буду спать спокойно. Кто бы знал, каких нечеловеческих усилий стоила Эсфирь эта беседа, в очередной раз тычащая ее носом в то, что она так старательно пыталась забыть. И весь этот непринужденно-порочный вид, и спокойный тон, и перекодировка языка - но не в оппозиционно-сопротивленческий словарь, а в криминальные формулы. "Я предаю себя." - поняла девушка. - "И мне совершенно все равно. Я делаю это, чтобы не предать своих живых и своих мертвых. Я слишком много им должна." - Так что, тебе еще есть нужда в моем рукоделии? - небрежно осведомилась она. - Ух ты, прыткая какая... - мужчина явно колебался. С одной стороны, формул ее коктейлей у него не было, Эсфирь в лагере мозгов не растеряла и работала всегда так, чтобы необходимость в ней не отпадала. С другой - уж больно опасно всегда ходила эта девчонка и никогда нельзя было знать, что у нее на уме. - Слушай сюда, Малявочка. Нужда-то есть, но все зависит от цены, раз уж тебе нужны не деньги. Понимаешь? Чарли-то не уберегся, бедняжка, а кто его знает, чего он там наговорит. У него ж на тебя зубов, что у акулы. - Понимаю. - кивнула Эсфирь, разглядывая огонек сигареты. - Вот поэтому я и пришла к тебе - ты и без слов все знаешь. А нужно мне, Степной, не так уж и много. Выход на типографию. И чтоб лавэ с меня не трясли, у меня с ним сейчас нехорошо. Сегодня - срочный заказ, дальше - по мере необходимости. С гарантом уничтожения диапозитивов и молчания сотрудников. Ну, а что я предлагаю взамен, ты уже видел. Плюс модификации. Плюс все мои новые поделки уходят только через тебя. А как знак величайшего доверия... - тут она вынула из рюкзака лист, исписанный мелким убористым почерком с обеих сторон. - Полный расклад того, на чем мы с тобой и расстались. Даже с пометками о сложных моментах в процессе изготовления. Степной проглядел лист и только крякнул. Лицо его выражало сильнейшую борьбу бабла со злом, но и без слов было ясно, что бабло, как обычно, победит. Мужик убрал бумагу в карман, еще раз взглянул на Эсфирь и, хлопнув себя по лбу, расхохотался. - Ох... ну... ну, Маляв, ну ты даешь! Я ж сейчас помру на месте! У девочки четыре года самой поганой из возможных ходок, но ума ей это не прибавило! - веселился он совершенно искренне и даже как-то беззлобно. - Ти... типография! Срочные заказы! Уничтожение диа... диа... позитивов! Едрить меня налево... Уффф... Отсмеявшись, он вытер лоб и, постаравшись сделать серьезное лицо, взглянул на Эсфирь, которая всеми силами воздерживалась от возможных комментариев. - Будет тебе типография с нелюбопытным и бескорыстным сотрудником. Дай пару минут. И действительно, очень скоро у Эсфирь в руках был адрес, кодовые слова и гарантия того, что все будет тип-топ, насколько это вообще возможно, включая ночевку в этой самой типографии для лучшего надзора за состоянием печати. - А вообще, - Степной вдруг стал серьезным по-настоящему. - я тебе так скажу - ты хоть и еврейка, а дура. Эти... они сейчас такие, что тебя соплей перешибут в один момент. Мне, в целом, похрен, конечно. - он зевнул. - Но покамест ты не навешала на себя все, что только можно, по-хорошему тебе настаиваю - переходи-ка ты, гений сопротивления, лучше ко мне. Я и сам не обижу, и в обиду не дам, если ты только хлам свой из головы выкинешь, а оставишь там только формулы. "Ой, развелось альтруистов на мою голову! Откуда столько-то?!" - поразилась девушка, поднимаясь. - Степной, когда мне потребуется безопасность, я опять же наймусь к тебе курьером и с крупной партией с**бусь за океан и опять же буду спать спокойно, хрен меня потом найдешь. Но это мне не нужно, понятно? - Понятно, - усмехнулся он в бороду. - что курьером я тебя теперь не возьму ни в жизни. Ладно, первый взнос принят, а дальше выходи на связь где-то через месяцок. О том, что будет, если не выйдешь без уважительной причины в виде безвременной кончины, ты в курсе. Эсфирь подарила наркодельцу самую отвратную из своих улыбок и вышла, даже не хлопнув дверью. Страж долго созерцал ее спину, стремительно удаляющуюся по улице и глубокомысленно костерил всяких полоумных малолеток. А Малявка, балансируя разведенными руками, молча шла по краю тротуара, корректируя в уме текст Давида и прикидывая, сколько времени и людей понадобится для распространения листовок и как скоро они смогут наладить выпуск газеты хотя бы в три полосы. И когда, наконец уже, будут похороны Картера, потому что надо придти да посмотреть, что да как. Последний Честный и после смерти был безупречным лакмусом своего времени.
Кевин: Из Центра Лондона 17:31 Кевину удалось благополучно миновать перманентный затор при выезде с улицы Пиккадильи, но всё равно он выбрал довольно кружной маршрут к Ведомству. То ли подсознательно не хотелось торопиться, то ли он просто устал и сам не заметил, что свернул не совсем туда, куда нужно. «Устал… Скажите – ничего не соображаю, - сказал он сам себе, в последнюю секунду успев тормознуть и не врезаться в машину, которую угораздило остановиться на красный свет вот как раз перед его Ниссаном. – Только не спать!» На этот раз он чувствовал, что превысил все возможные лимиты собственной выносливости. Подводный заплыв по Темзе доконал окончательно. Он даже не особенно мучился совестью из-за того, что этому заплыву предшествовало, хотя уже успел вспомнить, что в машине кроме Вельгот были минимум её шофёр и телохранитель, которые наверняка просто работали за деньги и совершенно не заслуживали своей участи. Всё-таки абсолютным циником Кевина нельзя было назвать. И он даже подозревал, что с совестью придётся побороться, несмотря на то, что он выполнял приказ своего шефа, которому обязан всем, в том числе и жизнью. Плечо болело, но боль с трудом пробивалась в утомлённый мозг. Кевин потёр глаза и заставил себя сосредоточиться на рефлексах. Благо вождение машины давно уже дошло у него до полного автоматизма. А вот заставить себя смотреть на светофор – это уже было свыше сил. Казалось, что отдалённое пятнышко красного света изливается на глаза концентрированной кислотой, бьёт лазером в самый мозг, стремится раздуть пожар на сетчатке… В общем, пытается устроить нечто непотребное там, куда его совсем не зовут. Кевин снова зажмурился и просто слушал, когда взревут моторы и машины вокруг него начнут трогаться с места. И он тронулся вместе с ними, открыв глаза только тогда, когда по его мнению светофор остался позади. В первый момент он сам не понял, какой такой раздражитель смог пробиться через его почти полный ступор и мгновенно пробудить. Но и тут рефлекс сработал быстрее. Кевин не успел разогнаться, как уже тормозил, плавно и по всем правилам, у края тротуара. Странная фигурка, девочка, от нечего делать балансирующая на самом краю дороги, привлекла его внимание. Приковала взгляд, заставила вдруг вспыхнуть что-то в утомлённом мозгу. По телу прошла дрожь. Кошмар последних дней вдруг ожил, показался наяву и Кевин моментально понял, что именно ЕЁ образ безуспешно пытался выловить, возвращаясь раз от раза из своих бредовых снов. Так бывает: долго вглядываешься в толпу, стараясь разглядеть знакомый силуэт, ошибаешься, принимаешь за знакомую кого-то отдалённо похожего, приходишь в раздражение от того, что «всё – не те». Но потом появляется одна единственная, которую ты ждёшь – и ещё не разглядев лица, по одному только силуэту, моментально понимаешь, что это именно ОНА. Кевин почувствовал, что не может дышать, так близко, на самом краю, реально, не в сновидении, шла… Он не мог вспомнить имени. Хотя чувствовал, что имя висит над ним, как нож гильотины на гнилой верёвке. Кевин поравнялся с девочкой. Чувствуя, как завязывается тугой комок под рёбрами, заставил себя взглянуть через дверцу машины в лицо, в которое боялся вглядываться больше всего на свете… Может, будь он в другом состоянии – сперва подумал бы, что делает. Но получилось всё совершенно рефлекторно. При работающем двигателе в Ниссане стояла блокировка дверей. Блокировку можно было при желании отключить одним нажатием кнопки, потому что глушить мотор он не хотел, а чтобы выйти из машины нужно было разблокировать двери. Надо было нажать на кнопку отключения блокировки, взять дистанционный пульт, открыть дверцу машины, выйти и не закрыть до конца, чтобы, когда блокировка включится снова, дверца осталась открыта и можно было легко запрыгнуть обратно в салон. Потом нужно было быстро обойти машину, подойти сзади, чтобы девочка не успела заметить, схватить её в охапку, одним махом открыть дверцу пассажирского места, втолкнуть девочку внутрь и захлопнуть дверцу. Оставалось нажать кнопку на пульте, который он зажимал в руке и заблокировать дверцу. И тут же вернуться обратно, сесть в машину и моментально бросить её в общий поток. На все эти действия ушло меньше десяти секунд. Откуда-то взялись силы и тело повиновалось, как и положено, без единого лишнего жеста, точно, с неумолимой молниеносностью. И вот уже Ниссан, набирая скорость, виляет среди машин, уносясь вперёд и дальше…
полная версия страницы