Форум » Glimpses of the past » Культурный центр "Белый лев", 13 сентября 2023 » Ответить

Культурный центр "Белый лев", 13 сентября 2023

Fate: Трехэтажное здание в приличном районе, однако далеко не в центре столицы Великобритании. Первые два этажа представляют собой причудливый гибрид книжного магазина и кафе. 7 столиков, книжные полки, атмосфера мира и покоя. Хотя, скорее атмосферу правильно назвать атмосферой защищенности. Дизайн первых дву этажей выполнен в стиле правительственного бункера, то есть максимального комфорта в условиях, приближенных к боевым. Третий этаж характеризуется бронированными стеклами окон всех трех квартир и стальными жалюзи с внутренней стороны. Две квартиры занимает персонал магазина - две парочки, одна из которых вскоре планирует стать законной семьей, вторую вполне устраивают гражданские отношения. Квартира третья. На ней можно остановиться слегка подробене, поскольку в ней живет хозяин всего этого заведения. Хотя особенно взгляду в ней зацепиться не за что. Две комнаты - гостиная и спальня, кухня, коридор и санузел. В коридоре обитает самое большое растение во всем магазине - поистине гигантский фикус. Как, усмехаясь, говорит Юджин, "Каждый киллер обязан иметь дома фикус". В гостиной большую часть пространства занимает биллиардный стол для пула, кроме того, вне зоны досягаемости кия находятся несколько полок с книгами, минибар и стойка с музыкальным центром. спальня, она же кабинет Юджина, оформлена... А никак она не оформлена. Светлые дешевые обои, кровать, компьютерный стол, на котором помимо стационарного компьютера устроился ноутбук, шкаф с одеждой, оружейный сейф и прикроватная тумбочка с вечно лежащей в ней "Автостопом по галактике" Дугласа Адамса.

Ответов - 76, стр: 1 2 3 4 All

Юджин Миллер: 19:00 Излияния посетителя вызвали у Джина улыбку. Точнее, вызвали бы, если не учитывать самодисциплину Миллера. Но, в целом, Джин ощущал себя практически барменом из фильма, к которому клиенты подходят, когда больше не с кем поговорить. А в этой стране такое было характерно для некой определенной прослойки населения, к которой Миллер и сам принадлежал когда-то. Давно. - Может чаю? Сейчас, во время пробок у нас как раз "счастливый час" - чайник двойного объема за те же деньги. Все равно спешить некуда. - Предложил Джин Кевину, как старому знакомому. - И еще, услуга за услугу - хитро улыбнулся он. - Вы задали личный вопрос, теперь у меня есть моральное право задать вам подобный. Скажите, вы работаете или когда-либо работали на государственной службе? Вопрос этот он задал с привычно-спокойным выражением лица, без всяческого желания уколоть собеседника, Джину действительно было интересно, верна ли его догадка в отношении личности собеседника.

Кевин: 19:01 - Чаю? Чай – это хорошо. Что-то, может быть средство Малявки, может быть, привычка общаться с коллегами, удержало Кевина он выражения удивления. Да он и не особенно был удивлён. Собеседник попался наблюдательный и Кевин пожалел, что никогда не приходилось интересоваться досье хозяина этого заведения. А ещё больше о том, что потерял бдительность и не присмотрелся к мистеру Миллеру повнимательнее с самого первого момента. Можно было сделать большие глаза и удивиться. Но парень попался умный, явно с намётанным глазом. Значит, определит ложь не хуже детектора. С коллегами проще, они и так знают, кто ты и даже больше тебя о тебе самом знают. Поэтому с ними можно просто помалкивать и таким образом держать нужное расстояние. А здесь и сейчас… - Не откажусь, - сказал наконец Кевин. – Честно, таскаюсь с раннего утра на одном кофе. А вот чаю до сих пор никто не предложил. Он заставил себя расслабиться и потянуть время до ответа на вопрос, пока хозяин не угостит обещанным чаем. Да и, что греха таить, присесть хотелось. А собственная спешка и Ведомство вообще отошли на задний план. Ну куда он в этих пробках пролезет, на чужой машине? А за пару минут Кевин вполне сориентировался в ситуации. Раз хозяин «Белого льва» признал в нём государственного служащего, несмотря на более чем демократический стиль одежды, которого сегодня придерживался Кевин, значит знает, что это такое за служба. И не понаслышке, а сам, на своём опыте. Если заговорил об этом – значит, имеет какую-то цель. Какую? И что выбрать из «да, служил» и «да, служу»? «Паранойя – это хорошо, - подумал он про себя. – Но вот конкретно сейчас будет лучше сыграть по честному… До определённой степени. Может быть, из этого получится что-то интересное». Кевин конечно подумал о том, что человек может оказаться соглядатаем ГБ, которого просто он лично не знает. Ну не может же он, Кевин Макгвайер, знать всех. Но это всего лишь усложняло задачу, потому что поговорить было нужно. Почему-то Кевин не сомневался в этом. Но говорить желательно так, чтобы твои слова ты сам истолковал, как захочешь, если они дойдут до родной конторы. «А мне есть что терять? – подумал Кевин. – Есть, конечно. Но я уже рискнул сегодня. И не один раз. Значит, рискну снова». - Меня зовут Кевин, - представился он, всё-таки не называя фамилии. И сел за один из столиков. – Вы угадали. Я работал и работаю. Не сочтите за наглость: вы тоже когда-то имели к этому отношение. Последнее было не вопросом, а утверждением.

Юджин Миллер: 19:03 Миллер отошел к стойке и озвучил заказ Кевина. Спустя считанные минуты заварочный чайник уже стоял на столике. День сегодняшний явно был богат на интресных во всех смыслах собеседников. Вот и сейчас снайперская наблюдательность Миллера не подвела. А вот то, что собеседник оказался таким разговорчивым, слегка настораживало. Впрочем, Миллеру, как он определил чуть ранее, пока было нечего скрывать, а за то, что скрывать он мог, взять его в любом случае не было возможности, поскольку "было это давно и неправда" так что, даже будь собеседник засланным казачком, Джин сейчас не чувствовал необходимости переходить в режим повышенной паранойи. К тому же, было настроение поболтать. - Да, служил. Но не в штатском, а в форме. Капитан запаса.


Кевин: 19:04 Человек понравился Кевину своей сдержанностью. Сам Кевин за последние 10 часов наговорил больше, чем за предыдущие пол года. И собирался продолжать это занятие. Может быть, дело было во вдруг начавших возвращаться воспоминаниях, или у него помаленьку начала съезжать крыша. Хотя, Кевин объективно признал сам себе, что нормальным в полном смысле этого слова его нельзя назвать с тех пор, как он очнулся в тюремном госпитале, шесть лет назад. А можно ли сказать, что он был нормальным до этого – Кевин просто не знал. Не был уверен. Нужно было говорить. И говорить на столько откровенно, на сколько это вообще возможно. Но при этом не говорить лишнего. Опасная грань, на которой он балансирует всякий раз, перебрасываясь короткими фразами с сослуживцами или отчитываясь перед шефом. И точно так же балансируешь, когда нужно войти в доверие человеку и выведать его тайные мысли и устремления. Сегодня он работал исключительно сам на себя. Смерть Марены Вельгот изменила гораздо больше для самого Кевина, чем он мог предположить. Просто он этого ещё не понимал. - Никогда не носил форму, - признался он. И это было правдой, потому что стандартный тёмно-серый костюм или даже чёрную униформу «Пальца» Кевин никогда бы не причислил к военной форме. – Наверное, это упущение: служить, но одновременно не служить по настоящему. Двусмысленность фразы в принципе можно было истолковать как угодно. Кевин не без удовольствия отпил несколько глотков и почувствовал, что становится легче дышать. Именно этого ему не хватало – просто посидеть в относительной тишине и выпить чаю. - Все мы спешим, забывая о том, что когда-то нужно сесть и подумать, - произнёс он фразу, на первый взгляд совершенно несвязанную с предыдущей. «Только не уезжай в воспоминания, - напомнил он себе. – Обстановка конечно расслабляет, но это не повод окончательно заснуть и потерять нить разговора».

Юджин Миллер: 19:06 "Должен сказать вам, уважаемые пыточных дел мастера настоящего, прошлого и будущего - ничего-то вы не понимаете. Ничто не делает человека разговорчивее, чем вежливая беседа и чашка чая. К счастью, мало кто об этом знает, ибо этим можно сломать и меня." - Миллер потер кончик носа тыльной стороной ладони, чтобы скрыть улыбку. Джин прикрыл ноутбук и чуть более внимательно рассмотрел посетителя. Примерно одного возраста с Миллером, явно менее благополучно чем сам Миллер, но, возможно, с чистой совестью, прошедший времена Саттлера. Сидел, скорее всего. Но немного. Скорее всего, не боец. То есть, может дать в морду, а вот хладнокровно застрелить не сможет. И еще, у него болит голова. Причем последние часов несколько... - Форма... - проговорил он, закончив сеанс постижения собеседника. - Иногда начинаешь жалеть, что ее носил, поскольку на ней довольно много крови. - Что касается "сесть и подумать" это всегда полезно, не буду отрицать. У вас как раз сейчас очень задумчивый вид. О чем... - "вы думаете" Миллер проглотил, едва не прикусив язык. "О чем вы думаете? - фраза звучала как-то очень ГБшно.

Кевин: 19:07 То, что собеседник попался интересный – это факт. Кевин поймал себя на том, что старается прокрутить всю рутину, с которой иногда приходится возиться в Ведомстве, в надежде встретить упоминание о хозяине «Белого льва». Но видимо, ему самому ни разу не приходилось работать в этом направлении, потому что ничего подходящего в памяти не всплывало. «Хорошо, пойдём вслепую. Не в первый раз», - подумал он. Разговор напоминал встречу двух гладиаторов, которые ходят на расстоянии друг от друга и прикидывают, сойтись ли в бою, или объединиться, чтобы устроить весёлую жизнь кому-то третьему. А вот упоминание о крови всё-таки вызвало совершенно непроизвольный нервный смешок, которые Кевин частично замаскировал, задумчиво потерев пальцем шрам на подбородке. В сущности, если и проговариваешься где-то в чём-то, нужно делать это естественно и не перебарщивая. А то у собеседника возникнет подозрение, что ты специально болтаешь. А раз болтаешь специально – значит, рассказываешь заранее подготовленную сказочку, при чём с какими-то определёнными целями. Но единственная цель, которую сейчас преследовал Кевин – это понять, правильно ли он определил, что с этим человеком можно иметь дело. «Если он всё-таки работает на моё «родное» ведомство – я должен это понять как можно быстрее», - промелькнуло в голове у мистера Макгвайера. - Я думаю, - сказал Кевин, - что в этой стране крови гораздо больше на одежде тех, кто вовсе не знает, что такое форма. Смотрел он прямо на мистера Миллера и как-то уж слишком расслабленно держал руки на столе, для большей наглядности сцепив пальцы в замок вокруг чашки. И вся его поза подразумевала полное отсутствие готовности к сопротивлению.

Юджин Миллер: 19:09 Теперь настала очередь ля нервного смешка Миллера. А вот собеседник оказался совсем не прост. С некоторым удивлением он понял, что его тоже изучают, причем, похоже, с неменьшим интересом. Джин ощутил желание надеть темные очки и протянул руку к карману, где они обычно лежали, но, передумав, просто поправил воротник рубашки. - Не соглашусь с вами. Человек в штатском в большинстве случаев остается с чистыми руками. В отличие от человека, разглядывающего в оптический прицел винтовки семнадцатилетнюю девушку с детонатором в руке. Первому не нужна совесть, а второй спустя много лет просыпается от кошмарных снов. Джин смутился и замолчал. Кошмары, периодически снящиеся ему, были действительно малоприятной штукой, но знать о них случайным людям, тем более за чаем, не стоило. Юджин вспомнил самый неприятный из таких снов. Огромная комната без окон и дверей, соответствующих размеров овальный стол. За которым сидят люди. Все как один с огнестрельными ранениями головы, результатами выстрелов Миллера. А сам Миллер, не в силах пошевелиться стоит прижавшись к стене и ловит на себе взгляды одного за другим. Взгляды тех, кого приказали убить, отличаются от взглядов тех, кто убил бы самого Миллера, будь у него такая возможность. Но во всех взглядах видны две вещи - презрение и сожаление одновременно. Мерзкий, в общем-то сон.

Кевин: 19:11 Каждый слышит прежде всего то, что склонен услышать. В данном случае, Кевина больше всего «порадовала» фраза о людях в штатском: «не нужна совесть…». Это было уже по части его собственных кошмаров. Совесть, работая в Ведомстве, желательно просто не иметь и то, что она абсолютно не нужна – факт. Он чуть не пропустил самое важное. Ведь маленький монолог собеседника по сути был признанием. И хотя признание это Кевин ничуть не собирался использовать – оно само по себе давало возможность продолжить разговор и даже двинуть в нужном направлении. - С чистыми руками… - Он недрогнувшей рукой долил себе чаю, вдумываясь в смысл того, что происходило. - Особенно если носит перчатки. Последнее было произнесено как-то само собой. Перчатки – это обязательная атрибутика служащего «Пальца», с которой он не расстаётся, если ведёт следствие. Можно подумать, что перчатки могут хоть отчасти закрыть от той грязи, в которой он копается. Хотя, если подойти к проблеме с другого конца – может быть, перчатки нужны, чтобы не испачкать своей грязью тех, к кому прикасаешься? - Кровь не на том, кто нажимает на спусковой крючок, - сказал он, понимая, что ему самому нужно сейчас это объяснение, которое он адресует собеседнику. Но слишком далеко в своих откровениях он пока идти не хотел. Поэтому фраза осталась незаконченной. Кевин откинулся на спинку стула, логично посмотрев в сторону окна, как автомобилист, который интересуется, рассосалась ли наконец пробка. Но при этом профессиональным взглядом скользнул по залу, «прощупывая», где и как здесь можно установить камеры. Всё-таки, заведение слишком хорошо подходило для слежки. И установить парочку камер в отсутствие хозяина – для его «коллег» дело не такое уж сложное. «Вот ты и сказал сам себе это «коллеги» - в таких жирных кавычках, - подумал он. – Впрочем, рано или поздно это должно было произойти».

Юджин Миллер: 19:14 Диалог напрягал Миллера все больше. И пугал, так как вызывал далеко не радужные воспоминания о службе в "антитеррористических" силах. Джин понимал, что собеседник несознательно бьет по самому больному, но позитивных эмоций это ситуации не добавляло. - Гм. Мы слишком много говорим о том, что люди из неких государственных служб, когда оказываются в плохом настроении, считают поводом для фразы "пройдемте со мной" и профилактической беседы. - Миллер мрачнел с каждым собственным словом. - Именно поэтому я не буду интересоваться особенностями вашей службы и больше чем уже раскрывать подробности своего резюме - все же нашел он в себе силы пошутить. - Подводя итог вышесказанному. Мы с вами ровесники, как я могу увидеть. и оба в своей жизни видели и были ткнуты носом в достаточное количество дерьма. Поэтому, давайте просто немного помолчим, вспомним что хорошее в жизни тоже есть. "Хорошее... Идиололог ты, Миллер, от слова "идиот". ты сам-то веришь что впереди есть что-то хорошее? Вот и все та же Эсф... Малявка. Бегает, суетится, борется за что-то ав едь все, абсолютно все напрасно. и, самое смешное, выходов два - сменить подданство или за что-то там побороться, а потом сменить прописку. На уютный гроб, обязательно закрытый, потому как я не хочу чтобы то, в каом состоянии меня будут хоронить, или на не менее уютную урну в колумбарии. Ини на яму за складом, с такой уютной известью."

Кевин: 19:15 Кевин кивнул и углубился в содержимое своей чашки. Голова ненавязчиво побаливала, но пока не слишком сильно. Собеседник уже достаточно вышел из себя, чтобы наверняка пожалеть о том, что к нему вообще сегодня забрёл непонятный тип в поисках Фармакологии. «Да, дерьма было достаточно… - Кевин сделал ещё глоток, ощущая, как ни странно, некоторое подобие укола совести. – Как Малявка говорит? В этом дерьме она живёт, как в естественной для себя среде… Нет, как-то не так, но смысл схожий. И что теперь? Одно из двух: либо оставить всё, как есть и раскланяться, или…» Вот это «или» его и тревожило. Кевин ещё не совсем был готов к тому, чтобы начать на каждом углу пропагандировать свои взгляды на жизнь, но здесь и сейчас он, кажется, готов был совершить смелый, точнее глупый поступок. Ну, смелость и глупость часто если не синонимы, то очень близко стоящие понятия. А как раз на глупость ему сегодня вполне хватало оснований. Кевин вытащил из-за пазухи книгу. - Мне тут нужно было найти один препарат… - Он перелистывал страницы, быстро пробегая по заглавиям. – Вот. Скополамин - обезболивающий препарат растительного происхождения… так… притупляет сознание и восприимчивость к внешним раздражителям… Вот! Врач Роберт Хаус торжественно заявил, что "скополамин может заставить говорить правду любого"… Но следует помнить, что скополамин нередко вызывает ложные воспоминания. – Кевин поднял глаза от текста и посмотрел на собеседника, отлично сознавая, что наверное сейчас больше похож на сумасшедшего, чем на государственного служащего. – Ложные воспоминания! - Он стукнул пальцем по странице. – Как вы думаете, можно целой стране привить ложные воспоминания? Можно. Но пока наши воспоминания истинные, какие бы они ни были, мы можем хоть что-то сделать. Хоть что-то… Он откинулся на спинку стула, чувствуя, что очень близок к какому-то объяснению, но никак не может уловить нить. Понял ли хозяин «Белого льва», о чём он говорит? В принципе, если бы этот милый человек вышвырнул его сейчас вон или позвал полицию, Кевин не удивился бы. А ещё почему-то очень хотелось пустить себе пулю в лоб. Просто так, чтобы признать собственную несостоятельность вспомнить. И вспомнить нечто очень важное.

Юджин Миллер: 19:17 - Здесь я должен был бы усмехнуться - заявил Миллер, - или позвать полицию, потому как, что-то мне подсказывает, что препарат этот если не запрещен, то очень ограничен в использовании действующим законодательством. ну а если пускаться в пространные размышления, то мне кажется, что в последнее время любое воспоминание или мысль, которая озвучена подвергается самим говорящим цензуре, а, зачастую, и заменяется совсем не той, которая была на выходе. Именно из-за этого, а также высказанного вами соображения об истиности воспоминаний я предпочитаю по большей части молчать. настроение Миллера вновь изменилось, так как хотя бы на время в диалоге между говоря по-честному, бессмысленного обмена репликами появилась мысль, тема над которой можно поразмыслить.

Кевин: 19:18 Кевин так и не смог ухватить то настойчиво просящееся в голову воспоминание и вздохнул. Зато разговор с хозяином заведения понемногу сходил в нужное русло. Вот только Кевину не хватало сосредоточенности, чтобы его в этом русле удержать. Он закрыл книгу и посмотрел на Миллера. - Это всего лишь фармакология, - заметил он. – Каждый может взять её и прочитать… Если что-то запрещено – это не значит, что оно не существует. Молчать… А что толку говорить? Вот вы сказали, что мы с вами примерно одного возраста. И я уверен, что мы с вами, такие как мы, привыкли действовать, а не говорить. Кевин постарался сосредоточиться. «Если к вечеру у меня съедет крыша – в этом не будет ничего странного, - подумал он. – Пока ещё не съехала – и на том спасибо. Однако, мне нравится этот парень. Зачем я пытаюсь втянуть его в какое-то странное дело, в котором ещё сам толком не разобрался? Наверняка ему и так в жизни хватает «приятных моментов»… По любому, агитатора-идеолога из меня не получится…» - Насчёт Марены… - Он потёр лоб, ловя ускользающую мысль. – Вы правы, слишком гладко получается. И если знать, кому это «гладко» наиболее выгодно… Может, хватит уже разговоров? Последняя фраза могла означать что угодно. Например то, что пора бы уже гостю оставить в покое хозяина и валить подобру-поздорову. Кевин даже подумал, что будет несколько… разочарован, если закончится именно так. Но придётся принять это, как факт. Вести столь странные разговоры в незнакомом заведении и дальше он не видел целесообразным. А больше всего хотелось предложить этому парню проехаться к себе на квартиру и там, в спокойной обстановке, показать кое-какие вещи, хранящиеся в компьютере. И рассказать кое-что, совершенно не предназначенное для посторонних ушей. Действовать! Вот что было сейчас необходимо. Но где найти тех, кто согласится угробить свою жизнь, с реальным риском ничего не изменить, а всего лишь сдохнуть «во славу нового режима»?…

Юджин Миллер: 19:19 - Действовать - это всегда пожалуйста - усмехнулся Миллер. - Предлагаете мне взять из оружейного сейфа наградной пистолет, с которым меня отправили в отставку, купить у ирландца или негра на углу патроны и начать дырявить головы тех, кто покажется мне сволочью? В США, до войны по крайней мере, такое называлось "go postal". И к чему это приведет? К смерти человек двадцати и мне очень повезет если среди них окажется кто-то, кто действительно заслуживал смерти. Мне кажется, что есл и надо что-то делать, то делать вот здесь. - Джин постучал себя указательным пальцем по виску. - Прошу, поймите меня правильно. Я считаю, что стране в любой момент времени нужна сильная рука, и то, что так сложилось, что сильная рука сейчас - это служба государственной безопасности - это не чья-то вина и ответственность, а совершившийся факт. Ко мне сюда приходит много людей и я могу за ними наблюдать. Так вот, люди боятся. Многие сами не понимают чего боятся, некоторые боятся повторения того, что им пришлось пережить в прошлом. А я... Я, хоть и какое-то время подвизался на ниве психологии, сейчас просто не знаю что делать. "Все, приехали. Можно поднимать руки и сдаваться. За такое сразу сдают куда следует и, возможно, я отделаюсь психушкой. С другой стороны, если парень действительно служит там где служат, возможно я через него донесу мнение innocent bystander'а по поводу всего происходящего. Третий вариант, самый популярный за последние двое суток - меня вербуют. Ну, с этим у нас проблем нет, и, в самом плохом случае, я смогу претворить в жизнь слова о черных пластиковых мешках в подвале."

Кевин: 19:21 «Неплохо, очень неплохо… На провокатора ты вполне ещё тянешь. Но вот убедить человека, что никакая это не провокация – не факт, что сможешь. А жаль… Может, просто пойти ва-банк? По любому, если всё это прослушивается – вы с этим милым человеком уже трупы. Так что и терять нечего». - Допустим, я имею некоторое количество информации и даже соображений на тот счёт, что с ней делать, - сказал он как можно спокойнее. – Но где найти людей, которые смогут это всё применить в дело? Вы только что сказали: боятся. Да, боятся. И если кто-либо, несогласный с общей линией поведения в той самой службе, которая сейчас держит всё в своих руках, захочет что-то изменить – он даже не будет иметь возможности к кому-то обратиться и кого-то ещё к этому привлечь. Потому что большинство людей просто боятся. А те, кто не слишком боятся – могут не поверить. Памятуя то, что было всего несколько лет назад, не слишком-то сейчас расположены верить людям, которые как я и раньше и теперь служат в одной и той же конторе. – Он не стал произносить вслух такое привычное всем слово «фингермен», хотя и сейчас его наверное обозвали бы именно так. – А в одиночку действительно можно только взять пистолет и прострелить головы всем, до кого успеешь дотянуться. И при этом желательно приберечь один патрон для себя. Он достал из кармана бумажник, чтобы расплатиться за чай и вместе с деньгами положил на стол бумажку со своим телефоном. - Мне нечем доказать вам, что это не провокация. И я не собираюсь этого делать, - сказал он, глядя прямо в глаза собеседнику. – Но мне понравилась ваша идея насчёт того, чтобы сделать что-то здесь. – Он коснулся своего виска. – Может быть, нам стоит обсудить это? В спокойной обстановке.

Юджин Миллер: 19:23 Джин посмотрел на собеседника с неподдельным удивлением - это была либо наглейшая провокация, либо Миллер чего-то не понимал. тем не менее, он недрогнувшей рукой взял визитку Кевина и убрал в нагрудный карман рубашки. - Обсудим. Я позвоню, обещаю - коротко кивнул Джин. Третий или даже четвертый раз за день Миллер чувствовал себя полностью мрально опустошенным. То, вдруг, прохожий на улице окажется служащим ГБ, то вдруг безобидная полуголодная студентка - борцом за светлое будущее, то, вдруг, сам сотрудник ГБ начнет сомневаться в себе и своих сослуживцах настолько, что будет искать поддержку у киллера. "Мир определенно сошел с ума" - подумал Миллер, чуть откинувшись на стуле.

Кевин: 19:25 «И чего ты добился? Кто знает…» Кевин сунул фармакологию обратно за пазуху и едва заметно вздохнул. Самое время было отправиться к Брэдли и перестать морочить головы мирным жителям Лондона… Чтобы начать морочить голову своему шефу, что в принципе трудно и небезопасно. «У меня есть выбор? Вот ведь… Самое логичное – позвонить в Ведомство и сослаться на то, что я не в состоянии дотащиться до них и буду только утром. А самому отправиться в Архив… Ну, положим, никто не станет там интересоваться, какого фига я припёрся. И вряд ли шеф догадается, что искать меня нужно именно там. А потом сочиню какую-нибудь сказку, а ещё лучше, скажу правду. Ну, до определённой степени…» - Ловлю вас на слове, - сказал Кевин собеседнику. – Только… - Следовало, наверное, предупредить. Он так и сделал: - Если не дозвонитесь с первого раза – забудьте о существовании этого номера. И ещё: я не пользуюсь автоответчиком. Так год назад поймали одного типа: сперва взяли его товарища, а потом переключили телефон так, чтобы если кто-то будет звонить – вынужден бы был оставить сообщение на автоответчике. В общем, дело техники. И знакомый с подобной техникой, Кевин понадеялся, что собеседнику хватит одного намёка, чтобы просечь, что он имеет в виду. Поднявшись, Кевин посмотрел в сторону витрины. Вроде пробка конкретно около этого дома рассосалась. - Попробую проехать, - решил он. – Если повезёт – пробьюсь на боковую улицу… Спасибо за чай. Приятно было с вами побеседовать. Он направился к двери, смутно представляя себе, куда именно поедет. Наверное, всё-таки в Архив. Кстати, кто-то сказал, что он сможет ознакомиться с материалами по мисс Вельгот. Грех не воспользоваться таким поводом. Переход – в сторону Здания службы ГБ. А удастся ли добраться?... ***



полная версия страницы